Сергей Решетников, писатель, сценарист, драматург. Тот самый Решетников

Глава двадцать шестая части второй романа «В ожидании ангела», Сергей Решетников

Глава 26 части 2. В ожидании ангела

По ссылке глава двадцать пятая части второй романа «В ожидании ангела» от Сергея Решетникова

За меня часто бывает стыдно. Я часто не контролирую себя. Особенно когда бухаю. Меня несет на крыльях алкоголя, и я несусь изо всех сил, от всей души, без ума, без стыда, без совести.
Я дважды уходил от Солнцы. Второй случай был фантастическим. Однажды я попал на фантастическое дно. Это дно – Кимры в Тверской области.
Перед этим я, как положено, забухал. Выпив пол-литра водки, рассказал Солнцу Моему, что устал, что ухожу от нее. За что она ударила меня по руке и расцарапала морду. Но я ее и пальцем не коснулся. И вырвался из ее цепких объятий, и ушел восвояси. Восвояси – это недосягаемый рай. Восвояси – это моя мечта, к которой я всегда бегу. Иногда я думаю, что бегу к своей смерти, которая будет самым настоящим «восвояси» без болей и обид. Смерть – это Великое Восвояси. Однако материальный мир вносит свои коррективы. И продвигаясь к этому реальному «восвояси», нужно предполагать, где ты будешь ночевать, что ты будешь есть, что пить, кого трахать. Ночевать, есть, пить, трахать – вот четыре главных глагола, ответы на которые нужно получить, когда в очередной раз уходишь от своей жены.
Я зашел в гости к знакомому художнику, рассказал ему, какие «жены хорошие суки». Глядя в мои пьяные глаза, он со мной согласился, вызвал мне такси, и я поехал в гостиницу. На двое суток я снял номер, выключил звук у телефона, потому что Солнце Мое названивала мне, а я не поднимал трубку. Вошел в номер, хотел было лечь, но, почувствовав внутри волю и стержень, захотел проститутку. Я подошел к очкастой консьержке и прямо спросил:
– Девочки тут есть?
Консьержка надула губы и выдохнула:
– Не знаю.
– А кто знает?
– Я не знаю.
– Мне нужна девочка. Я буду в номере. – Показал я пальцем в потолок. - Через сколько будет девочка?
Она не ответила. Ну, думаю, девочка щас будет. Я воспринял ее ответ нормально и пошел в своей номер ждать. Какой-то иностранец сидел на кожаном диване и говорил с экраном ноутбука по-английски. Я поднялся в номер. Открыл двери. Прошел. Лег в обуви на кровать. Прождал полчаса. Час. Встал. Выпил стакан водки и спустился к консьержке еще раз.
– Когда будет девочка? – настойчиво спросил я, не стесняясь посетителей.
Посетители смотрели на меня с удивлением.
– Не может быть, чтобы при гостинице не было проституток. Такого не бывает! Проститутки есть во всех гостиницах.
– При нашей гостинице нет проституток, – ответила консьержка, поглядывая на посетителей, которых заинтересовали мои вопросы.
Я наклонился к ней ближе и сказал:
– Пойдемте тогда вы со мной. Трахнемся. Я заплачу. Я очень хочу самку человека. А? Айда!
Её возмутило мое предложение. Она вскочила на ноги, сняла очки, надула губы и… убежала в служебное помещение, громко хлопнув дверью. Она находилась там несколько минут. Я терпеливо ждал, посматривая на посетителей. Те разглядывали меня. Я улыбнулся им и сказал:
- Нервничает.
Потом консьержка вернулась, увидела, что я не ушел, и опять спряталась в служебке.
Я отошел, присел рядом с иностранцем, общающимся с экраном ноутбука, и спросил:
– Бабы тут есть, мужик? Не знаешь?
Он меня не понял. Лишь улыбнулся и пожал плечами.
Вдруг девушка-консьержка в очках, которой я предлагал секс за деньги, подошла к лифту и нажала кнопку. Вот те на! Я всё понял. Она согласна. Я успел заскочить в кабину лифта, когда она нажала кнопку. Мы с ней поехали куда-то наверх.
– Куда мы едем? – спросил я, дыша перегаром.
– Я по служебным делам. Вы – не знаю.
– А я сегодня собираюсь непременно вас отыметь.
Она покраснела.
– Я и жениться могу, – продолжил я. – Я женюсь на всех девушках, которых трахаю и нюхаю. – Я громко втянул в себя воздух. - У меня было три жены. У меня в мои сорок было всего три женщины. Представляете? – Я сморщился: – Поехали ко мне. А, мадам?
– Я сейчас вызову полицию, – ответила она.
– Зачем нам полиция? Не надо.
Лифт остановился. Она вышла. Я за ней. Она резко развернулась. И опять зашла в лифт. Я за ней едва успел. Она нажала кнопку.
– А теперь куда мы едем? – спросил я.
– Вниз, – спокойно ответила она, – я вызываю службу безопасности.
– А я вызываю проституток. И не могу их вызвать. Есть в этом дурацком городе проститутки?!
Она молчала. Мы доехали до первого этажа. И я вышел на улицу. Где же искать проституток?
Я подошел к таксисту, сел в такси и сказал:
– Поехали.
– Куда? – спросил таксист.
– Просто поехали. По городу.
И мы поехали.
– Девочка мне нужна, – сказал я через минуту.
– Не знаю.
– Таксисты должны всё знать.
– Надо спрашивать.
Я настаивал на своем. Мы час катались по городу. Потом таксист мне сказал:
– Я привезу девочек. Куда?
– В гостиницу.
Я дал ему номер телефона. Он привез меня обратно. Я вошел в двери. Очкастая консьержка не поднимала глаз. «Ну и хрен с тобой, дура!» – подумал я и пошел к лифту. Я ведь правда был готов жениться. Мне только надо сначала понюхать. Я нажал кнопку лифта, поднялся к себе в номер, лег на кровати, опять не снимая обуви, и почти уснул. Задремал. Мне даже стали сниться сны. Моя третья жена – Солнце Мое, дочка ее, моя вторая жена – Девочка моя, моя первая жена… Солнце мое, Девочка моя… Они о чем-то мило общаются друг в другом… А вокруг меня мои дети. Много детей: мальчики, девочки различных возрастов. Я пришел в себя и увидел, что мой телефон играет огнями и вспомнил, что давно отключил звук, чтобы Моя Солнца не исцарапала мне морду. Телефон был незнакомый. Я нажал кнопку и сказал:
– Слушаю.
– Девочка внизу, – прозвучал голос таксиста.
– Хорошо. Еду вниз, - ответил я.
Я снова ехал в лифте и мечтал о том, что наконец-то сейчас кому-нибудь всажу. Третий этаж, второй, первый… Двери открылись. Стояли два дюжих коротко стриженных молодца, смотрели на меня. Я вышел. Один из них протянул руку в сторону:
– Пройдемте.
В горле у меня сразу же пересохло.
– Вы меня не так поняли, - стал оправдываться я.
– Говорят, пристаете, домогаетесь, - сказал один, показав рукой на очкастую консьержку.
– Да… шутка это, – а во рту сухо-сухо, даже говорить тяжело. – Я же ей… жениться предлагал… По любви… Да-а.
Хорошенькое дельце. Меня там на улице ждет проститутка, а тут ФСБ или еще какая-то иная хрень. Кстати, корки не предъявили. Может, начать требовать соблюдения моих прав? Нет…
– Я больше не буду, – просто сказал я, попытался улыбнуться и взял инициативу на себя: – Я сейчас попрошу у нее прощения.
Подошел к столу, где сидела очкастая консьержка и сказал:
– Я тут… это… очень крепко подумал. Вы не подходите мне в качестве жены. Извините меня, пожалуйста. Хорошо? Забудем наши ссоры и обиды. Я прошу прощения! Больше такого не повторится.
Она, опустив глаза, молчала. Я обратился к «братьям из ларца»:
– Ну вот, вопрос решен. Извинения принесены. Я пошел?
Один из них приподнял брови. Второй кивнул. И я вышел на улицу, где стояла машина такси. Я спустился по лестнице к таксисту и сказал:
– Где девочки?
Он показал на заднее сидение, где сидели две проститутки, лиц которых не было видно.
– Сначала деньги, – сказал таксист.
Я отдал ему деньги. Вышли две молодые особы. Одна худая, вторая – потолще. Худая была смазливее. И я пальцем указал на нее.
– Можно сразу двух, – сказала которая потолще.
– Двух я не потяну, – сказал правду я.
И мы с проституткой вошли в гостиницу. Нас проводили взглядами очкастая консьержка и два то ли ФСБ-шника, то ли охранника (корки они не показали). Я так и не понял, кто они. Мы зашли с проституткой в лифт. Огни моего мобильного телефона с отключённым сигналом горели у меня в кармане. Звонили. Телефон по-тихому разрывался. Я знал, кто это мог быть, помимо Солнцы. Солнца всегда, когда теряла контроль надо мной, звонила моей маме, которая сразу же перезванивала мне и в слезах причитала:
– Сынок, ну, пожалуйста, возьми себя в руки, сынок. Ну не пей, сынок…
Несколько лет назад она перестала манипулировать своим самоубийством, после того, как я ей дал отпор и сказал, что если она будет приставать, я сам убью себя.
– Мама, своими стремлениями к суициду ты из меня сделала потенциального самоубийцу! – кричал я в трубку.
С самого раннего детства я слышал одни и те же слова: «Утоплюсь, повешусь, усну навсегда». Так проходило мое детство в страхе перед суицидом матери и алкоголизмом отца. В итоге и алкоголизм, и суицид стали частью меня. Немаленькой частью меня. Жизнеутверждающей и жизнеспособной. Телефон в кармане вспыхивал огнями и затухал. Проститутка представилась:
– Я – Женя.
– Отлично, – начал было я.
Двери лифта открылись.

По ссылке глава двадцать седьмая части второй романа «В ожидании ангела» от Сергея Решетникова

  • 08.07.2019
Возврат к списку