Глава 28 «Аполлон Николаевич Бастон»

Перед этим вы читали главу 27 «Провокация». Если не читали - почитайте.

Папа Вани, Аполлон Николаевич Бастон, уехал в Волгоград, когда его отцу Николаю Крюкову дали пожизненный срок за организацию убийства компаньонов. Там устроился работать в одну телефонную компанию. Потом закончил педагогический. Он был исключительно доброжелательным человеком. Даже больше. Милым во всех отношениях. Он помогал всем и вся. Когда у него просили деньги, он их давал. Денег от папы ему и брату досталось прилично. Правда, Аполлон в них ни черта не понимал. И алчные юристы да адвокаты семьи их достаточно быстро растащили. Но он не унывал, как и его брат Геракл, который за романтикой уехал на северный полюс и пропал там с концами. По одним слухам, его загрыз белый медведь, по другим, он от медведя умело убежал, изменил имя-фамилию, так как тяготился тем, что его отец вор, улетел в Бангладеш, где его при свете полной луны в три часа ночи скушал бенгальский тигр.
— От судьбы не уйдешь, — говорили люди, рассказывая сплетни о том, как погиб брат-близнец Аполлона.
Аполлон же ко всему относился философски и думал следующее: «Если тебе дано умереть от зубов тигра, надо искать тигра». Он преподавал в гимназии математику, а ночами читал про этрусков и мечтал уехать в Индию. Через год он женился на девушке Марине. Она работала поваром в столовой. Видная, симпатичная, с гордым взглядом и аппетитной попой. «Как будто из другого мира», — думал Аполлон, глядя на нее когда во время "окна" поедал красный борщ со сметаной в пустой школьной столовой. Наклонив чашку, он зачерпнул последние пол-ложки борща и, доев, положил ложку на стол. Потом встал, стряхнул с себя крошки, вытерев рот, ногтем вытащил застрявшую в зубах капусту и пошел… неожиданно для самого себя направился на кухню делать предложение. Пока никого в столовой не было. Он открыл большие двери, заглянул на кухню и негромко спросил:
— Есть… кто?
Никто не ответил на его вопрос. Тогда он медленно вошел внутрь, огляделся и увидел ее... Она, с голой грудью, крутилась перед зеркалом в эротичных шелковых чулках. В руке держала юбку.

Аполлон увидел всё, что нужно для счастья: стройные ноги, аппетитный зад, в зеркале — груди с коричневыми сосками. Он вдруг покраснел от стыда, хотел было сначала бежать, дернулся, но передумал… тихо присел на краешек стула и, не отрывая взгляда от Марины Георгиевны (он давно выучил ее имя отчество), медленно-медленно, с идиотской улыбкой, прислонился головою к побеленной стене. Его глаза блестели. Ему впервые в жизни было так хорошо и комфортно. Божественно пахло борщом и котлетами. И она… желанная… любимая… тщательно, долго, эротично меряет юбку…
— Что вы тут делаете? — увидев его, закричала повар Марина, чуть-чуть закрыв свое красивое тело небольшим поварским передником. — Вы нахал и похабник!
Аполлон никогда не был ни решительным, ни настойчивым, но сегодня что-то переклинило у него в мозгах. Он поднялся со стула и, не колеблясь, пошел к ней, к стройной поварихе у зеркала.
— Что такое? — краснея, возмущалась она. — Зачем вы сюда… пришли?
Но он не дрогнул, не испугался. Подошел к ней, сорвал с нее передник и без слов завалил на теплые еще, большие, круглые конфорки. И она отдалась ему, чиста и невинна, как есть перед Богом. Марина от удовольствия царапала ему спину ногтями. Аполлон в конце зарычал, как лев. Посуда и кастрюли затряслись от крика. В этот же момент прозвенел звонок с урока. Марина лежала на конфорках почти без чувств.
— Всё, — тяжело дыша, обронил Аполлон, с которого градом катился пот. — Не горячо… было? — спросил он, указывая пальцем на конфорки.
— Нахал и похабник, — не вставая с плиты, не открывая глаз, с едва заметной улыбкой шептала Марина.
Это был самый чудесный обеденный перерыв Аполлона Николаевича. Через месяц они сыграли свадьбу, сразу же уехали в Канаду, где Бастону предложили преподавать в колледже, а через 9 месяцев у них родился крепкий крикливый мальчик.

Мальчика назвали Иваном. Еще через два месяца Марину убило током из розетки. Что уж она туда сунула и зачем? Ответа на этот вопроса не было. Ходили разные слухи. Но рассказывать о них не будем. Ибо они один абсурдней другого. Важно было одно. Она погибла молодой. Муж остался без жены, ребенок без матери. И это изменило всю последующую жизнь Аполлона Николаевича. Он за один месяц поник, осунулся, оставшиеся деньги вороватого отца отдал в Россию на благотворительность и — главное — забыл о сыне. Воспитывала его нянька из народа ирокезов. Поэтому Иван с раннего детства играл только в индейцев, и только — на стороне индейцев. Выбривал себе виски, сооружая на своей голове ирокез сантиметров в десять.
— Мочить бевых ковонистов! — кричал он в три года, играя с любимым пластмассовым индейцем.

Поначалу смотреть на это было забавно. К шести годам Иван научился выговаривать «л». Тогда же Аполлон Николаевич уволил няньку. Ваня, закрывшись в комнате, долго плакал. Но всё проходит. Он остался один на один с игрушечным индейцем, который, замахнувшись на врага томагавкам, застыл на всю жизнь. Отец практически никогда не общался с Ванькой. Ванька рос «вещью в себе». А когда пошел в школу, стал драться и организовал первую банду, назвав ее «племя индейцев-ирокезов». Индейцев по крови в банде не было. Был задиристый интернационал: былые и черные пацаны, американцы, русские, французы, немцы, евреи, которые легко искали себе на жопы приключений.
А через год началась русско-американская война. Еще через несколько лет Канады не стало. Ушла под воду.

Далее читать следующую главу романа «Реалити-шоу ВОЙНА», глава 29, «Джунг Су-Ким»

Купить книгу Сергея Решетникова Реалити-шоу ВОЙНА, 260 графических иллюстраций.